Некогда жил-был царь. Однажды он позвал к себе дервиша и сказал ему:
«От начала времен человеческих и по сей день дервишский путь, передаваемый
из поколения в поколение непрерывно сменяющими друг друга мастерами, служит
вечным источником света, который лежит в основе таких великих ценностей,
что даже мое царствование является не более, чем слабым их отражением».
— Да, это так, — ответил дервиш.
— А раз так, — продолжал царь, — то если я настолько просвещен, что
знаю это и страстно желаю обучиться всем тем истинам, которые ты в своей
мудрости можешь сделать доступными, — учи меня.
— Это просьба или приказ? — спросил дервиш.
— Как тебе будет угодно, — сказал монарх. — Единственное, чего я
хочу, — это учиться у тебя; не все ли равно, будешь ли ты учить меня,
выполняя просьбу или подчиняясь приказу? И он стал ждать, что ответит
дервиш.
Опустив голову на грудь, дервиш погрузился в глубокое раздумье. В
этой медитационной позе он пробыл довольно долго и, наконец, промолвил:
— Вы должны ждать благоприятного момента для передачи.
После этого дервиш продолжал являться каждое утро ко двору, готовый
служить правителю. Шло время. Изо дня в день вершились государственные
дела, периоды беззаботного счастья для жителей царства сменялись периодами
тяжелых испытаний и неудач, царские советники оценивали события и
принимали решения, колесо небес вращалось.
Всякий раз, заметив фигуру дервиша в халате из заплат, царь думал:
«Каждый день он приходит сюда, но упорно не желает возвращаться к нашему
разговору об учении. Правда, он принимает участие во многих делах двора:
разговаривает, смеется, ест и, по-видимому, спит. Может быть, он ждет
какого-то знака?» Но как государь ни старался, он не мог разгадать этой
тайны.
И вот однажды подходящая волна незримого набежала на берег
возможности. Среди присутствующих в тронном зале завязалась беседа и
кто-то сказал: «Дауд из Сахиля — величайший на свете певец». Обычно
никогда не проявлявший интереса к подобным заявлениям, царь внезапно
загорелся страстным желанием услышать этого певца.
— Приведите его немедленно ко мне, — приказал он.
Придворный церемонийместер пришел к певцу и объявил ему, что его
требует к себе сам государь. Дауд — царь среди певцов — ответил: «Ваш
правитель мало разбирается в том, что необходимо для пения. Если он желает
просто посмотреть на меня, я приду. Но если он хочет услышать мое мнение,
он должен как и все люди, ждать, пока у меня не появится настроение петь.
Я превзошел других певцов только потому, что знаю, когда следует петь и
когда не следует. Зная этот секрет, любой осел может стать великим
певцом».
Эти слова были переданы царю. Гнев и вместе с тем желание сейчас же,
немедленно, во что бы то ни стало услышать певца, одолели его и он
воскликнул:
— Неужели никто из вас не сможет заставить этого певца спеть для
меня?! Если он поет только тогда, когда у него появляется настроение петь,
то я желаю его слушать, когда у меня есть настроение для этого.
Тут дервиш вышел вперед и сказал:
— О павлин века, пойдем со мной к этому певцу.
Придворные стали многозначительно переглядываться. Некоторые из них
тут же решили, что дервиш затевает какую-то хитрую игру и хочет
воспользоваться случаем заставить певца петь. Если ему это удастся, думали
они, царь, несомненно, наградит его. Но сказать что-либо никто не решался,
боясь, что придется принять вызов дервиша.
Между тем царь без единого слова поднялся с трона, велел принести
себе нищенское рубище и, облачившись в него, последовал за дервишем.
Оказавшись у дома певца, они постучались. Из-за двери раздался голос
Дауда: «Я не пою сегодня. Идите своей дорогой и оставьте меня в покое».
Тогда дервиш сел на землю и запел. Он пел любимую песню Дауда и
пропел ее всю, от начала до конца.
Царь, который не очень-то разбирался в пении, был очарован мелодичным
голосом дервиша и пришел в восторг от песни. А дервиш нарочно пел
чуть-чуть фальшиво, чтобы мастеру пения непременно захотелось поправить
его, но царь этого, конечно, не почувствовал. «Пожалуйста, прошу тебя,
спой еще раз, я никогда не слышал столь прекрасной мелодии». Но в этот
момент запел сам Дауд. С первых же звуков царь и дервиш застыли в
изумлении, внемля сладкозвучному пению «Соловья Сахили». Когда Дауд
окончил пение, царь послал ему щедрый подарок.
Затем он обратился к дервишу: «О человек мудрости! Я восхищен тем,
как ловко ты заставил Соловья спеть для нас, и я хочу назначить тебя
советником при дворе».
Но дервиш ответил так:
— Ваше величество, вы можете услышать песню, которую желаете, только
в том случае, если есть певец, если присутствуете вы и присутствует
человек, который создает условия, побуждающие певца петь. В этом отношении
великие певцы и монархи подобны дервишам и их ученикам. Время, место, люди
и метод.
ВРЕМЯ, МЕСТО, ЛЮДИ И МЕТОД